На модном фоне режиссерских новаций, имеющих целью продемонстрировать не собственно музыкальное произведение, а прежде всего индивидуальность постановщика, появление такого непосредственного, в чем-то даже наивного спектакля, как «Иоланта» в Центре оперного пения Галины Вишневской, вызывает положительные эмоции.
Совершенно понятно, почему театр отказался от следования общепринятым на современной сцене постановочным тенденциям. Музыка Чайковского настолько гениальна, что своими собственными средствами поднимает бесхитростный сюжет Герца о слепой девушке на уровень лирико-философской притчи. И «переиграть» эту притчу по степени глубины вряд ли возможно изобильными режиссерскими придумками. Кроме того, в Центре Вишневской ставят перед собой реальные задачи — обучить молодых певцов и подготовить их к сцене. Прежде всего через усвоение классических основ профессии. Ведь зачастую, попадая в другие театры, певцы оказываются в спектаклях режиссеров, даже очень талантливых, которым при постановке мешает только одно — музыка. Точнее, музыкальная драматургия, законы которой в безудержном потоке своей фантазии режиссеры игнорируют. В результате артисты, попадающие на оперную сцену, имеют гораздо больше шансов потерять профессиональные навыки, чем приобрести их. Особенно это касается умения воплотить смысл через актерский вокал. В оперном Центре Галины Вишневской учат именно этому и, судя по очередной премьере, качественно.
«Иоланта» режиссера Александра Петрова вполне традиционна и в музыкальном отношении — грамотна и деликатна. Появившиеся с легкой руки постановщика новые персонажи в спектакле — Маски (Алексей Герасимов, Михаил Григорьев, Алексей Парфенов) — вносят в спектакль мотив игры, оправдывающий существование сказочно-игрушечного замка и всего «гобеленного рая» (сценография и костюмы Аллы Коженковой). Но в этом «невсамделишном» пространстве, где под звуки арии Эбн-Хакиа играют магический обряд, а короля Рене привозят в картонной карете, трепещут вовсе не игрушечные, а самые настоящие чувства.
Особенно интересна трактовка образа Роберта (прекрасная работа Сергея Плюснина), воспринимающего все происходящее как шутку. Этот новоявленный «Меркуцио» исчезает только затем, чтобы дать возможность «Ромео»-Водемону (Георгий Проценко) остаться наедине с воплощением своего поэтического идеала. Ассоциации с шекспировским персонажем усиливаются, когда «для защиты друга» герцог Бургундии разыгрывает обитателей замка и приводит вместо отряда шутовскую команду. Традиционно-нейтральный персонаж, от которого зрители, как правило, ждут только признания Матильде, в спектакле Александра Петрова обретает полноценный живой характер.
Иоланту же в очень удачном сочетании природной красоты голоса и уверенной актерской техники исполняет Мария Пахарь. Отдельные огрехи, естественные для молодых певцов, особенно в дни премьер, не снижают высокий музыкальный уровень спектакля, поддерживаемый дирижером Павлом Бубельниковым.