В России дебютировал знаменитый американский баритон Томас Хэмпсон. Практически каждая его работа близка к совершенству, будь то сольные программы или партии в операх Моцарта и Верди. В Москве Хэмпсон спел в резиденции американского посла и дал мастер-класс в Центре оперного пения Галины Вишневской.
Накануне приезда в столицу Томас Хэмпсон выступил с сольным концертом на фестивале «Звезды белых ночей». Участие музыкантов столь высокого уровня поднимает петербургский форум на новую высоту: так, в программе грядущего Зальцбургского фестиваля — тоже концерт Хэмпсона, тоже единственный. Обычно Хэмпсон щедрее: в предыдущие годы в Зальцбурге он не только пел в операх, но и предлагал интереснейшие авторские проекты. Два года назад помимо бесподобного исполнения партии Жермона в семи представлениях «Травиаты» Хэмпсон посвятил два вечера песням композиторов, запрещенных в фашистской Германии. До того были циклы «Дворжак и его время», «Слышу, поет Америка»: записи этих концертов, доступные по цене и бесценные по качеству, демонстрируют не только исключительное мастерство Хэмпсона, но и удивительное богатство идей.
Московский мастер-класс открыл не менее важное качество Томаса Хэмпсона — готовность и желание делиться своими идеями. Вероятно, это отличает зрелого мастера от начинающего; по контрасту тут же вспомнился мастер-класс Теодора Курентзиса в «Школе драматического искусства», имевший место полгода назад. Сменяя дирижеров-стажеров за пультом и действительно заставляя оркестр звучать богаче и объемнее, Курентзис словно говорил: «Вот как могут мои музыканты; вот как могу я». Хэмпсон же, занимаясь со студентами Центра Галины Вишневской, давал понять каждому из них: «Вот как можешь ты».
Тратя на каждого из молодых певцов не более получаса, Хэмпсон за короткое время успевал сделать очень много. Работая с Элчином Азизовым над «Балом-маскарадом», маэстро говорил о том, что в оперном пении важен баланс трех составляющих — эмоциональной (сам персонаж и его натура), духовной (о чем данная опера, вокруг чего строится конфликт) и физической (соответствие внешнего вида артиста герою и произведению в целом). Хэмпсон показывал, как просто раскрепостить голос, лишить его напряжения, например топнув обеими ногами в определенный момент. «Как правило, — пояснял мэтр, — преподаватель лишь помогает вам осознать то, что вы на самом деле и так умеете».
Каждому студенту Хэмпсон задавал несколько ключевых вопросов — о возрасте, об опыте работы на сцене, об отношении к данному персонажу и даже о болезнях и аллергиях. Наиболее насыщенным был диалог маэстро с Марией Пахарь, и притом она оказалась единственной участницей мастер-класса, которой для разговора требовался переводчик. Подготовленный номер Мария исполнила чуть артистичнее и раскованнее, нежели ее товарищи, и активнее их включилась в игру с Хэмпсоном: говоря о «Богеме» и конкретно о роли Мими, он просил певицу быть кокетливее, внимательнее следить за осанкой, думать о связи пения с характером персонажа — и добивался впечатляющего результата. Жаль только, что молодые певцы как из Центра Галины Вишневской, так и из других оперных домов столицы в большинстве своем проигнорировали этот бесценный урок.